Жена в наследство. Книга 1  - Елена Счастная

Она стояла не так уж далеко от замка, но и этот путь был опасен: ведь не знаешь, когда именно твари решат напасть. Как описывали летописи, очень редко случалось, что пара не возвращалась из Пустоши. Всего с десяток раз за полторы сотни лет. Правда, меня это мало успокаивало. Не то чтобы я не доверяла Хилберту, а всё равно опасалась, что он может выкинуть что-то неожиданное. Вдруг снова начнётся его приступ?

От мысли об этом внутри болезненно сжалось. Жаль, он до сих пор не захотел рассказать мне о том, что с ним творится. Но последняя встреча с антреманном напомнила: это и правильно. Пусть лучше молчит, а я сама попытаюсь разобраться в его самочувствии. Может, ритуал в Храме поможет? Отчего-то хотелось облегчить его жизнь хотя бы в этом.

Я засиделась в библиотеке допоздна, едва не пропустила ужин. Но Хилберта на нём не оказалось, а Дине отказалась рассказывать, почему он не пришёл, хоть явно знала. Смутная тревога забилась в сердце, заставляя по дороге до своей комнаты то решать не вмешиваться в дела невольного супруга, то немедленно пойти и вызнать, в чём дело. Я даже несколько раз останавливалась на лестнице и поворачивала было назад, но заставляла себя одуматься. Это его жизнь, отдельная от моей, хоть волею случая мы оказались связаны узами. Он сам так решил и обозначил мне границы достаточно чётко. Не нужно пока лезть туда, куда меня не просят: и так вляпалась по самое не могу. Касаться стоит только того, что в моих интересах.

Я тихо бормотала себе под нос уговоры, как мантру, пока не добралась до своих покоев. А ночью, едва уснув, вдруг пробудилась от гула в ушах. Накрыла голову подушкой, но он не унимался. И только через несколько мгновений жгучего негодования осознала, что это не просто посторонний шум. Я снова слышу зов – и от него никуда не спрячешься. Но почему-то казалось, что зовут не меня.

Нет, конечно, я не думала, будто Пустошь может обращаться к кому-то конкретно, а уж тем более по имени, но звук сотен и сотен голосов, которые сливались в один, проходил по краю моего сознания. Я слышала, но не подчинялась. И даже не нужно было бороться, чтобы это делать. Может быть, просто научилась владеть собой лучше? Но он явственно мешал, раздражал, давил на нервы – и уже от этого становилось жутковато.

Я чувствовала себя собакой, что мечется по клетке под действием инфразвука, который не может уловить человеческий слух. Когда меня начало ощутимо тошнить, я не выдержала и встала. На ходу накидывая халат, вышла из комнаты. Постучалась к Дине, но та не открыла и не отозвалась – не настаивать же, не ломиться. Потому я, мгновение поразмыслив, отправилась к Хилберту. Да пусть посмеётся надо мной, пусть разозлится и отчитает, но казалось, что рядом с ним сейчас мне будет спокойнее. Рядом хоть с кем-то, кого я знаю дольше всего здесь.

Только чем ближе я подходила к его комнате, тем громче становился зов в голове. А затем взвыл, как остановилась у двери, уже зажимая уши ладонями, словно это могло помочь. Меня явственно давило к полу, будто некая сила хотела размазать по этим камням, не оставив ничего целого.

– Хилберт. – Я постучала одной рукой, почти поскреблась – до того плохо мне стало. – Хилберт, прошу…

Я звала его то громче, то тише, дёргала запертую дверь, не веря в то, что он не откроет. Наверное, я кричала даже, уже оседая на холодные камни. И вдруг кто-то подхватил меня под локоть, поднимая с пола. Я повернулась, почти ничего не соображая: Алдрик смотрел на меня сверху вниз и что-то говорил, но ни единого слова нельзя было разобрать. За его спиной, кутаясь в огромную вязаную шаль, топталась Дине. Она боязливо выглядывала из-за его плеча и всхлипывала, то и дело вытирая слёзы, блестевшие на ресницах.

Так и не добившись ничего вразумительного, Алдрик отпустил меня и сам дёрнул дверь в комнату Хилберта. Позвал его, кажется, раз и другой, а затем махнул рукой в сторону лестницы.

– Принесите другой ключ, мейси. Я не выбью, – обратился к Дине. Я едва расслышала его слова.

Девушка тут же умчалась, а Страж вперился в меня. Я еле-еле держалась на ногах, прислонившись плечом к стене, и смотрела на него в ответ.

– Это он слышит зов, да? – спросила, едва узнавая свой собственный голос.

Алдрик помедлил немного и кивнул.

– А вы слышите вместе с ним. Вы его Ключ. Проклятье…

Смутно всплыл в голове рассказ Дине о том, что каждому Стражу предназначен божественной волей один Ключ. Могут быть и другие, но если удаётся в жизни повстречать тот самый – это очень большая удача. Именно он даст Стражу наибольшую силу. Некоторые проживали до старости, так и не увидев его, не познав. То ли разводила судьба, то ли они чем-то гневили богов – и те не позволяли им обрести свои Ключи, но большинство Стражей довольствовались теми, которые находили сами, и были тому рады.

Пелена перед глазами становилась всё плотнее. Я и хотела бы уйти, но не могла сдвинуться с места. Отлеплюсь от стены – и рухну навзничь. Может, даже разобью себе лицо – это будет особенно обидно. Но наконец прибежала Дине, и Алдрик отпер дверь. Он первым вошёл в комнату, а уж за ним меня внутрь провела йонкери. Невероятным усилием Алдрик поднял с пола тяжеленное тело Хилберта и уложил в постель.

– Идите к нему, ну! – окликнул меня нетерпеливо.

Я, едва переставляя ноги, доплелась до кровати, уже не способная ни на сопротивление, ни на осознание своих действий. Смутно только поняла, что упала на перину и подползла к Хилберту, всему мокрому от пота. Онемевшими пальцами развязала ворот его рубашки, стараясь не смотреть в искажённое лицо, и с трудом, только при помощи йонкери, сняла её. А потом, путаясь в рукавах и подоле, стащила с себя халат, а за ним – сорочку. Услышала смутно, как хлопнула дверь, закрываясь за Дине и Алдриком. Я прижалась к Хилберту всем телом, обхватила его одной рукой и ткнулась лицом ему между лопатками.

– Всё… Всё… – зашептала, касаясь губами его влажных волос у шеи. – Всё хорошо, Хилберт. Слушай меня. Слушай… Я здесь.

Я погладила йонкера по напряжённой твёрдой груди – и провалилась в него, как в холодный пруд, освобождаясь от давления зова и освобождая его тоже. Тепло до самых кончиков пальцев прокатилось, когда он наконец расслабился, отступила скручивающая все его мышцы судорога. Сначала он задрожал, как в ознобе, стуча зубами, а затем замер и накрыл мою ладонь, лежащую на его животе, своей. Показалось, сейчас уберёт из вечного своего упрямства, но он переплёл свои пальцы с моими – и я потихоньку уснула, до странности остро ощущая себя настолько нужной – первый раз в жизни.

Утром почувствовала, как тёплая широкая ладонь скользит по моему бедру. Медленно – вниз, до колена, и снова вверх. Очерчивает ягодицы – и самые кончики пальцев касаются меня между ног, вызывая лёгкое содрогание и предвкушение. Похоже на сон… Может, это и был сон? Я дёрнулась невольно, просыпаясь, не понимая ещё до конца, где нахожусь и что происходит – и рука тут же пропала. И вдруг пришло осознание, что лежу совершенно обнажённая в постели, а судя по обстановке кругом – ещё и в чужой. И только за этим вспыхнуло воспоминание, как я здесь оказалась.